Предисловие

А. И. Козьмин

А. И. Козьмин президент Красноярской республики 1905 г2

А. И. Козьмин

Но вот что никогда не упоминалось, а тем более, не комментировалось ни одним из советских историков – так это то, что Красноярскую республику 1905 г. возглавлял президент, которого звали Андрей Илларионович Козьмин * А. И. Козьмин (1880-?), прапорщик 2-го Железнодорожного батальона. Эсер, руководил Красноярской республикой. 3 января 1906 г. бежал из осаждённых железнодорожных мастерских, уехал за границу. В 1912 году вернулся в Россию, сдался властям. Военным судом приговорён к смертной казни, заменённой 20 годами каторги. В 1917 г. освобождён, назначен Керенским помощником командующего войскам Петроградского ВО («Красный архив», 1933 № 5 (60), с. 142-156). В октябре с Керенским и Красновым организовал  сопротивление отрядам Красной Гвардии («Красный архив», 1927, № 5 (24), с. 201-208). Масон (Н. Берберова «Люди и ложи» М-1997, с. 165), дальнейшая судьба неизвестна, апокрифические сведения есть в книге Ю.Борева «Сталиниада» 1990 г., с.124. Судьбы однофамильцев см. в романе В.Каверина «Эпилог» М-2006, с. 209-210, и очерках В. Вульфа «Серебряный шар» М-2007, с. 88, 164. Публикации в «Красноярском рабочем»: КР 7.02.03, КР 3.09.04, КР 1.10.04, КР 21.10.05, КР 9.12.05, КР 30.12.05, КР 13.01.06, КР 20.01.06, КР 10.08.06. См. также ГАКК ф.792, оп.3, ед.8 – дело А.И.Кузьмина. ГАКК ф.792, оп.1, ед.103 – о прапорщике Кузьмине. . И хотя он состоял в объединённом Совете рабочих и солдатских депутатов, но был, к несчастью, эсером – что делало его фигуру совершенно неприемлемой в формате советского мифа о Красноярской республике. А уж политическая программа Козьмина с точки зрения советской историографии была вообще полным кошмаром: свою задачу он видел в точном исполнении манифеста от 17 октября 1905 г. * Манифест Николая II от 17 октября 1905 г. декларировавший неприкосновенность личности, свободу совести, слова, собраний и союзов – породил в обществе надежду на либерализацию режима. Образовалась даже партия «октябристов», насчитывавшая 80 тыс. сторонников. Но 24 ноября в дополнение к манифесту Николаем II был издан указ, в котором «распространение слухов, возбуждающих общественную тревогу» а также «возбуждение» к демонстрациям и забастовкам – наказывалось тюремным заключением. Что, по сути, дезавуировало манифест от 17 октября. См. КР 28.10.05. – ни больше, ни меньше!..

О том, что имя Козьмина в советское время замалчивалось, сказано не для красного словца. Я в 1986 г. сделал на краевом радио по архивным материалам передачу об Андрее Козьмине. Один из журналистов (он же секретарь партийной организации) тут же доложил начальству, что я в этой радиопередаче возвеличиваю эсеров, сводя на нет роль большевиков в организации восстания 1905 г. в Красноярске. Скандал дошёл до руководителя крайпартархива Кожевникова, потребовавшего запретить передачу. Но поскольку половина её уже прошла, а запрет вызвал бы неоднозначную реакцию радиослушателей – от меня потребовали в заключительной части отобразить «идейный крах» моего героя. Что я и сделал, закончив очерк сообщением об отходе Козьмина от политики и его смерти. Начальство такой финал удовлетворил – хотя ни на йоту не изменил ни истории Красноярской республики, ни сложной и противоречивой личности её президента.

Впрочем, по порядку.

Кто был никем…

Президентом его окрестили журналисты, правда, единого мнения не было даже среди них. Одни говорили, что он был президентом Красноярской республики, другие утверждали, что не было ни президента, ни республики. Мнения эти скрестились вновь, появившись на газетных полосах, через 6 лет после красноярских событий. В апреле 1912 г. на пароходе «Корнилов» из Греции в Одессу прибыл бывший прапорщик Второго железнодорожного батальона А. И. Козьмин. Жандармам, встречавшим пассажиров, он заявил, что именно его, Козьмина, несколько лет разыскивают в России по делу о восстании в Красноярске.

Растерянные жандармы сверились с приметами разыскиваемого: 32 года, широкоплечий высокий блондин, лысеет, волосы мягкие, чуть пробивающиеся усы, нос с горбинкой, черты лица правильные…Он! Проверили документы странного пассажира – он! Ничего не понимающие жандармы повезли Козьмина в Красноярск. Он не мог не знать, что был признан военным руководителем восстания, с которого спросят сполна – тем не менее, приехал в Россию открыто, под своим именем. Зачем: раскаяние или жертвенность?..

Чтобы иметь возможность ответить на этот вопрос, вернёмся к событиям 1905 года.

Второй железнодорожный батальон следует к театру военных действий в Манчжурию. Но внезапно у Байкала его заворачивают и отправляют в Красноярск. Там бастуют рабочие железнодорожных мастерских, а Красноярск – важный узловой пункт. Задержка транспорта может вызвать недовольство среди солдат, и так уставших от войны.

Мы с вами помним из истории, что «маленькая победоносная война», которой министр внутренних дел Плеве * В.К.Плеве (1846-1904), государственный деятель. В 1881 г. назначен директором департамента государственной полиции МВД, в 1902 г. после убийства министра внутренних дел Д.С.Сипягина занял его место. За потворство черносотенным погромам в Кишинёве его называли духовным отцом «Союза русского народа». 15 июля 1904 г. убит бомбой, брошенной эсером-террористом Е.С.Созоновым. См. энциклопедию Брокгауза-Ефрона. См. также «Красноярец» от 6.1.1908 г. предлагал царю поправить пошатнувшиеся государственные дела, обернулась таким позорным и унизительным разгромом, какого никто не ожидал. И при этом – развал в экономике, взятки и воровство в верхних эшелонах власти. И при этом – острый дефицит продуктов, спекуляция. И при этом – отвратительная «патриотическая» демагогия, сопровождаемая взрывом не менее отвратительного лавочного шовинизма.

В такой обстановке вспышки недовольства в армии были нежелательны. Потому что солдаты во всякое время и в любом государстве выполняют важные функции. А в особых случаях даже подменяют гражданское население. К примеру, солдаты Железнодорожного батальона предназначались в Красноярск на роль штрейкбрехеров.

Как заявит потом на следствии командир батальона полковник Алтуфьев, в пути следования солдаты вели себя безукоризненно. Это было первосортное пушечное мясо, добросовестная серая «говядинка», незыблемо веровавшая в бога, царя и отечество. Уж на Второй-то железнодорожный батальон начальство надеялось, как на каменную гору.

Поначалу так и было. Но когда солдаты пришли работать в депо, положение мало-помалу стало меняться. Деповские относились к солдатам с сочувствием, незаметно подсовывали прокламации. Потихоньку стали приглашать на митинги знакомых солдат, из тех, что не проговорятся: военным митинговать было строжайше запрещено. Руководство батальона спохватилось, когда солдаты, вдруг очень согласованно, стали предъявлять требования по части довольствия и снабжения. В том, как уверенно они это делали, чувствовалась чья-то направляющая рука, но ни начальство, ни жандармерия не смогли обнаружить её. Тогда решили расчленить батальон, и отправить ненадёжную 3-ю роту на станцию Обь.

Но там, по прибытии роты разразился скандал: солдаты потребовали вернуть их в Красноярск, угрожая в случае отказа сформировать состав при содействии местных железнодорожников и уехать самовольно. «Направляющая рука» продолжала ощущаться. Растерявшееся начальство уступило требованиям солдат.

И здесь впервые появляется имя Козьмина. По мнению поручика Яковлева, допрошенного впоследствии, солдаты его роты, несмотря на забастовку работников телеграфа, сносились через них с Козьминым, оставленным в Красноярске. Яковлев показал, что на подходе к Красноярску нижние чины принесли ему телеграмму без подписи: «Выньте из цейхгауза патроны». Несмотря на сопротивление Яковлева анонимное указание было выполнено. А когда вооружённая 3-я рота прибыла в Красноярск, на перроне её встретили солдаты 4-й роты – также вооружённые. Обвинительный акт констатирует дальнейшие события: «…В 3-ей и 4-й роте началось явное восстание. Нижние чины, подпав под влияние прапорщика своего батальона Козьмина, отказались повиноваться начальству… * См. ГАКК ф.827, оп. 1, ед. 1607 «Обвинительный акт на участников восстания в железнодорожных мастерских» ».

Действительно, 6 декабря, сразу же после встречи на вокзале Козьмин единогласно был избран председателем военного комитета. Первое, что он сделал – предъявил полковнику Алтуфьеву требования. И в них речь уже шла не о плохом снабжении, а об амнистии политическим, отмене смертной казни, всеобщем избирательном праве и вежливом обращении с солдатами. Принятие этих требований в лучшем случае лишало командира батальона тихой полковничьей пенсии. О худшем страшно было подумать.

А на следующий день после приезда 3-й роты, 7 декабря, вышел «Бюллетень Второго железнодорожного батальона» - и появлялся регулярно, до 10 декабря. Следовательно, у Козьмина была связь не только с телеграфистками, но и с типографскими рабочими. А это уже выходило за пределы возможностей прапорщика, как бы его ни обожали солдаты и телеграфистки. То есть, восстание в Красноярске развивалось по заранее продуманному плану, а действия батальона были частью этого плана, о чём смутно догадывались жандармы. Вот как было сказано по этому поводу в обвинительном заключении:

«Охватившее Красноярск революционное движение, резко выразившееся в ноябре-декабре, стало проявляться ещё с начала года. До июля революционерами велась агитация главным образом среди железнодорожных рабочих…Приезжие из Томска агитаторы, из коих полиции были известны некий Иннокентий Воронцов * И.Н.Воронцов (1875-1926), иркутянин, из рабочих, в с/д движении с 1899 г. Особенно известен с 1905 г. как заместитель председателя Красноярского Совета депутатов. После разгрома Красноярской республики арестован, бежал. В 1908 г. снова арестован в Баку, осуждён к ссылке в Якутскую область. После революции отошёл от политической деятельности, умер в Москве. См. Сибирскую советскую энциклопедию, т. 1. 1930 г. и бывший студент Александр Мельников * А.А.Мельников (1880-1943), иркутянин, из учителей. В 1899 г. вступил в Томскую с/д организацию и под кличкой «Гомер»  вёл агитационную работу среди студенчества. Несколько раз арестовывался, выслан в Иркутск. В 1905 г. был председателем Совета рабочих депутатов. После ареста бежал из тюрьмы, работал в с/д организации Самары. Снова арестован, отбывал 8 лет в Самарской, Вологодской, Тобольской тюрьмах и Александровском централе, затем ссылку на ст. Зима. После 1917 г. активный меньшевик, работал в органах статистики. См. Сибирскую советскую энциклопедию, т. 3. , по прозвищу «Гомер», устраивали сходки на частных квартирах, подготовляя помощников из более развитых рабочих. Дальнейшие события, а именно начавшаяся 12 октября забастовка железнодорожных рабочих, а затем почтово-телеграфного ведомства ещё более усилили брожение населения».

Так что всё было: и забастовки, и схватки с полицией, и митинги на похоронах убитых… Единственно, чего не было у красноярских рабочих – вооружённой поддержки, а без этого они не представляли серьёзной угрозы для власти. Поэтому прапорщик Козьмин со своим батальоном так легко и естественно вошёл в красноярские события 1905 г. Но эта лёгкость имела и свою оборотную сторону, которая скажется позднее. Дело в том, что тогдашние СМИ не смели дать объективной картины происходящего. Что касается жандармов, то они просто-напросто проворонили восстание, и приписать инициативу мятежа батальону, неожиданно прибывшему и взбунтовавшему без того неспокойный город – такая версия если не оправдывала их, то хотя бы склоняла ситуацию в их пользу.

Воспоминания участников восстания, опубликованные в советское время, восполняют этот пробел. Но, хотя в них видно неприкрытое желание подчеркнуть роль большевиков, локализовав Козьмина, как инородный элемент, с которым приходилось вынужденно сотрудничать ради общего дела – звучит всё это неубедительно. Местная молодёжь, само собой, рвалась в драку, однако ей не хватало опыта. А наставники… Вот что писал о них в мемуарах Б.З. Шумяцкий * Б.З.Шумяцкий (1886-1938), большевик, участник восстания 1905 года в Красноярске, революции 1917 года, гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке. Занимал ответственные посты в государстве, в 1930-1938 годах руководил кинематографом СССР. У современников вызывал неоднозначное отношение. Репрессирован. Ниже дан отрывок из его мемуаров «В Сибирском подполье» М-Л 1926. См. Енисейский энциклопедический словарь 1998 г. См. также КР 23.4.04, КР 15.7.05, КР 13.4.6, КР 7.6.07, КР 21.6.07, КР 1.11.07, КР 24.1.08, КР 16.4.09. , возглавивший в 19 лет техническую группу комитета РСДРП:

«Главная часть подготовительной и организационной работы была проделана нашей партийной организацией руками Урицкого * М.С.Урицкий (1873-1918), в с/д партии с 1898 г., меньшевик, большевиком стал только в 1917 г., участник октябрьских событий. Шумяцкий по понятным причинам преувеличил его роль в подготовке восстания. В Красноярске Урицкий был проездом осенью 1905 г., возвращаясь из якутской ссылки. Заменил в местном комитете РСДРП Мандельберга (см.), вынужден был уехать из Красноярска после активизации черносотенцев. В 1918 г. назначен главой Петроградского ЧК. Убит студентом-эсером Канегиссером. См. Енисейский энциклопедический словарь 1998, «Кто есть кто в России» М. Terra-1994. . Особенно много усилий ему пришлось приложить в борьбе против толстовского влияния на солдат со стороны прапорщика Кузьмина (так в тексте – В.К.), бывшего в то время весьма популярным среди солдатской массы. Помню, как сейчас одну сцену, которая разыгралась в квартире Кузьмина, на Вокзальной площади. Я принёс Кузьмину новые прокламации. Там был уже Урицкий. Они спорили о допустимости «с точки зрения человечества» звать или, как говорил Кузьмин, «тянуть за собой» народ на путь кровавой борьбы. Спор шёл ожесточённый, чисто теоретический, и Урицкий крыл своего собеседника рядом неотразимых научно-исторических доводов. Но не поддавался и Кузьмин. Спор закончился вничью. И только тогда выяснилось, что он вёлся не вокруг голой теории, а на почве сугубой практики. Оказалось, что Урицкий пришёл уговорить Кузьмина не противодействовать намеченной стачечным комитетом в конце октября вооружённой демонстрации с участием Второго железнодорожного батальона. Но Кузьмин, не потерявший влияния на солдатские массы, не поддался на наши уговоры, и демонстрация была отложена».

Тема спора, вспыхнувшего в Красноярске между эсдеком Урицким и эсером Козьминым, оказывается, тогда же заинтересовала, как это ни покажется странным, министерство внутренних дел России. Вот текст телеграммы, посланной из Петербурга Енисейскому губернатору 13 октября: «Прошу не допускать никаких сборищ, сходок, собраний, на устройство коих не будет испрошено разрешения, прекращая подобные неразрешённые сборища всеми мерами вплоть до применения силы. Товарищ министра Трепов».

А несколько дней спустя, 21 октября, черносотенцы осадили Народный дом, где шёл митинг под председательством Урицкого. В ход пошло оружие, появились убитые и раненые. Рабочую дружину стали теснить, и черносотенцы во главе с Афанасием Смирновым * А.Г.Смирнов(?-1906), ректор духовной семинарии, содержатель аптеки в Красноярске, руководитель черносотенной монархической организации «Союза мира и порядка». Умер от раны, полученной в результате покушения в декабре 1905 г. уже начали просачиваться в здание. Как вдруг в конце Благовещенской улицы показалась толпа вооружённых солдат Второго железнодорожного батальона, спешившая на подмогу рабочим. Козьмин всё-таки не выдержал нейтралитета.

После схватки с черносотенцами в Народном доме Урицкий уехал. Кстати, примерно в то же время в красноярском комитете РСДРП работал иркутянин В.Е. Мандельберг * В. Е. Мандельберг  (р. 1870), выпускник Киевского университета, за революционную деятельность в 1899 г. выслан в Иркутск, где создал комитет РСДРП. Под псевдонимом «Посадовский» в 1902 г. делегирован на II съезд РСДРП в Лондон, участвовал в создании программы партии (готовил раздел по аграрному вопросу). Сторонник Мартова, в Сибири стал одним из лидеров меньшевизма. Осенью 1905 г. направлен в Красноярск, занимался организационной работой в комитете РСДРП. Возвратившись в Иркутск, был избран в Государственную думу 2 созыва. Издал мемуары «Из пережитого» (Давос 1910). После 1917 г. был противником советской власти. В 1920 г. эмигрировал в Палестину. См. Сибирскую советскую энциклопедию, т.3, Зап-Сиб. отд. Огиз 1930. КР 7.2.03, КР 16.12.05. (тоже меньшевик). В мемуарах, изданных им в 1910 г. в Швейцарии, все имена были опущены, чтобы никому не навредить. Однако один эпизод митинга солдат железнодорожного батальона, он сопроводил коротким описанием выступления военного, в котором можно было угадать Козьмина. Но Мандельберг тоже уехал, не пробыв в Красноярске и месяца. Похоже, что тогда практиковались командировки опытных нелегалов в «горячие точки». Вообще-то разумно, хотя не совсем ясно, почему восстание, готовившееся руками трёх меньшевиков и одного эсера, коммунисты до сих пор считают делом своих рук * В 34 т. БСЭ за 1937 г. в статье «Красноярская республика» все заслуги Козьмина приписаны объединённому Совету рабочих и солдатских депутатов, он же упомянут лишь как «эсер» и «сторонник оборонительной политики». В 23 т. БСЭ за 1953 г. роль Козьмина в восстании сведена к фразе: «предательство соглашательского эсеровского руководства солдатского комитета». В 13 т. БСЭ за 1973 г. он отождествляется с «оппортунистическим руководством солдатского комитета». Без комментариев….

Советская республика или Президентское правление?

Итак, батальон забастовал. 9 декабря население Красноярска было извещено о военно- политической демонстрации, именно такую планировал Урицкий ещё в октябре. Но 9 декабря в Москве началось вооружённое восстание – так что красноярцы вышли вовремя. По Старобазарной площади прошла колонна демонстрантов, голову которой составляли вооружённые солдаты железнодорожного батальона. Впереди их, а, стало быть, и всей демонстрации, на коне ехал Козьмин – в длинной шинели, папахе-маньчжурке, с красным бантом на груди. Ошеломлённый обыватель, не зная, разумеется, всей предыстории, теперь не сомневался, что этот (с бантом, на коне) и есть зачинщик всех беспорядков.

Видимо, отсюда и взял начало слух о «президенте республики». Последующие события только укрепили обывателя в этом мнении. Козьмин в тот день освободил с гауптвахты всех солдат, устроив над ними «народный суд»: вину арестованного оглашали на митинге, и народ тут же решал его судьбу. Потом Козьмин рассказал офицерам, что демонстрация имела целью попугать черносотенцев, чтобы не вздумали мешать предстоящим выборам.

Мы не преувеличиваем, считая, что обыватель углядел в Козьмине главного организатора восстания. Газета «Сибирская мысль» от 25.8. 1912 г. в статье «Президент Красноярской республики» с восторгом перечисляла послужной революционный список Козьмина: «Его избирают членом гарнизонного Совета. Только его, Козьмина, влиянием сохраняется в Красноярске порядок…». Это действительно так и было. У Козьмина огромный авторитет среди солдат. 9 декабря захвачены губернская и частные типографии – и по его приказу к ним выставлены круглосуточные караулы. По его же приказу патрули охраняли в городе порядок. «Чёрная сотня» в эти дни носа не смела высунуть на улицы. «Запасных» солдат  он отправил по домам, а у офицеров отменил «казённую прислугу» - денщиков. Козьмин подтянул дисциплину в батальоне, ранее имевшие место отлучки солдат прекратились.

Всё верно. Средства, используемые Козьминым, были хороши. Но вот цель…

«Ближайшей политической целью прапорщика Козьмина было: опираясь на вооружённую силу восставших рот, произвести выборы в Красноярское городское самоуправление на началах всеобщей, прямой тайной подачи голосов всего городского населения».

Это – снова из обвинительного акта, сочинённого жандармами в 1906 г. Может, опять привирали по своему обыкновению? Нет, здесь они угодили в самую точку. Через 3 года в эмигрантском эсеровском сборнике «Народное дело» Козьмин собственноручно напишет: «Мы не требовали ни социализма, ни республики. Поставить армию на внепартийный путь, на путь только вооружённой стражи казалось мне наилучшим решением вопроса».

Это признание объясняет последующие трения Козьмина с рабочими. Он тянул с разоружением полиции, и рабочие, возглавляемые девятнадцатилетним слесарем Алексеем Роговым * А.Г.Рогов (1886-1950), член Красноярского совета рабочих депутатов. В 1912-1917 г.г. отбывал каторгу в Александровском централе под Иркутском. Участник февральских и октябрьских революционных событий в Красноярске. В 1918 г. назначен наркомом путей сообщения РСФСР, позднее работал во Внешторге и ВСНХ. Автор мемуаров. , не дождавшись помощи от солдат, сами разоружили полицейских. Решение о захвате арсенала благодаря Козьмину тоже долго мусолилось в Совете и было принято, когда оружия там уже не было. То есть, если речь шла о митингах, выработке резолюций, охране порядка, подготовке к выборам в думу – Козьмин как организатор был безупречен. Едва вставал вопрос о разоружении полиции, открытии арсенала и раздаче оружия рабочим,– он куда-то терялся. Точнее, не терялся: он ни с кем не хотел делиться монополией на вооружённую силу. Потому что у кого вооружённая сила – у того и власть.

А события принимали, между тем, угрожающий оборот.

15 декабря, когда солдаты обсуждали в железнодорожных мастерских вопрос о выборах в думу – исполняющий обязанности начальника Сибирской дороги Штукенберг отправил в министерство путей сообщения телеграмму. В ней говорилось, что Красноярск находится в руках революционеров. Министр передал телеграмму премьер-министру С. Ю. Витте * С.Ю.Витте (1849-1915), государственный деятель С 1886 по 1888 г. был управляющим Юго-Западных железных дорог. После кратковременного управления министерством путей сообщения с 1892 г. и в течение 11 лет был министром финансов. В 1903 г. стал председателем комитета министров. В 1905 г. подписывал Портсмуртский мир, под его руководством составлен Манифест от 17 октября. См. его «Воспоминания» М-1960, т. 1. , тот, в свой черёд сообщил Николаю II, что Красноярск становится центром революции, и его придётся брать штурмом. Он не пугал: помимо Витте, командующий СибВО генерал Сухотин доложил царю о вступлении прапорщика Козьмина в управление городом.

Так власть узнала о восстании в Красноярске, возглавляемом профессиональным военным –  а это было гораздо хуже, чем какой-то штатский «совет депутатов». Роль Козьмина, как главаря мятежа, в столичных кругах стала очевидной. Кличка «президент» срослась с ним.

Но в городе существовали губернатор, дума, полиция, правда, разоружённая. И как ни медленно все они приходили в себя от шока после забастовок, захвата типографий, демонстраций – в конце концов, шок прошёл. Тем более, что по распоряжению генерала Сухотина в ночь с 23 на 24 декабря Омский полк скрытно по льду через Енисей вступил в город: солдатам объяснили, что бунтовщики готовились взорвать их эшелоны. Затем из Манчжурии на станцию прибыло ещё 5 эшелонов солдат 7-го Красноярского полка.

Для восставших это было неожиданностью. Агитация комитета РСДРП  в полках успеха не имела: командование умаслило солдат тем, что обещало демобилизовать «запасных», как только они покончат с бунтовщиками. А им после маньчжурских боестолкновений с японцами усмирение безоружных рабочих представлялось делом быстрым и безопасным. 27 декабря в городе было введено военное положение, войска быстро, без шума захватили стратегически важные точки города. Повстанцы теперь владели лишь Железнодорожным районом и Продовольственным пунктом, где дислоцировался батальон.

Просчёты Козьмина выступили на первый план: рабочие безоружны, а одному батальону против двух полков не выстоять – и это историки обычно ставили ему в вину. Но главным было другое. Козьмин позже в эмиграции с горечью признает это «другое»: «В городе остались восставшие солдаты, революционные рабочие, но революционного города уже не было». Народ, охотно распевавший на митингах запрещённые песни и смеявшийся над разоружёнными полицейскими, теперь безмолвствовал в ожидании – чья возьмёт?

К чести Козьмина следует сказать, что он ни минуты не колеблясь, увёл своих людей в железнодорожные мастерские, организовав круговую оборону и став фактически военным руководителем осаждённых. А в городе на стенах домов появились листовки: это было его последнее обращение к народу, скрытое за безликой подписью солдатского комитета:

«Граждане! Вызывающий образ действия правительства по отношению к солдатам, а также панические действия армии заставили нас принять меры к самозащите и отступить в сборный цех железнодорожных мастерских. Правительство совершило насилие. Свободу, объявленную нам, мы при помощи рабочих решили защищать до последней крайности. Солдатский комитет Второго железнодорожного батальона».

В этом был весь Козьмин: свободу, обещанную правительством, он был готов защищать «до последней крайности» от …самого правительства – не сомневаясь в его посулах даже перед лицом наступающих карателей. Впрочем, не он первый, не он последний.  У людей, кладущих жизнь на алтарь отечества, есть общий порок – они верят в благородство врага.

Вышедшее на следующий день воззвание комитета РСДРП с призывом к населению протестовать против военного положения и осады мастерских тоже не встретило отклика. Председатель объединённого Совета Мельников, председатель Совета рабочих депутатов Воронцов и председатель Совета солдатских депутатов Козьмин с рабочей дружиной и солдатами были блокированы в мастерских. У них ещё оставался запас патронов, а с проходящих поездов им сбрасывали продукты – но положение было почти безнадёжным.

Наступил 1906 год. Вот как описывает эту ночь один из участников обороны мастерских: «В городе, в новом Соборе ударили в колокол. Рабочие и солдаты поздравляли друг друга. Когда вышли Мельников и Козьмин, последнего встретили несмолкаемым «ура», подняли на руки, начали качать. И по этому движению, по приветственным возгласам было видно, как любят, как привязаны к нему солдаты» * См. ГАКК, ф. 792, оп.3, ед.1. Временный военный суд. Воспоминания об осаде. .

Утром появилась депутация от общественности города, предложив обсудить условия сдачи. После долгих дебатов осаждённые согласились сдаться на следующих условиях: снятие осады с цеха, свободный пропуск рабочих по домам, солдат – в казармы, отмена военного положения, неприкосновенность личности, свобода слова, печати, собраний...

Среди парламентёров, уговаривавших осаждённых сдаться, был и частный поверенный В.А.Караулов * В. А. Караулов (1854-1910), народоволец, в 1884 году приговорён к 4 годам с отбыванием в Шлиссельбургской крепости, в 1889 – сослан в Иркутскую губернию, в 1893 переведён в Красноярск, где занялся общественной деятельностью и в 1907 году был избран в III Госдуму. См. КР 14.2.3, КР 21.2.3, КР 11.7.3, КР 26.9.3, КР 8.10.4, КР 24.12.4, КР 1.6.6, КР 22.5.8. . Он приходился свояком С.М.Степняку-Кравчинскому, террористу и писателю (они были женаты на сёстрах) – но на этом его связь с прошлым заканчивалась. Он уже давно стал «бывшим»: бывшим народовольцем, бывшим каторжанином. А сейчас – ещё и посредником между мятежниками и карателями. Так плетёт История свой узор, путая, как нити в пряже, судьбы людей и делая заклятых противников власти его слугами. Через несколько лет Караулов станет депутатом Государственной думы...

Расплата

Между  тем, осаждавшие через сделанные в заборах проломы просочились в вагонный цех и отключили систему отопления и воду. В сборном цехе осаждённые стали замерзать (в те дни мороз доходил до 36⁰). Вечером на совете у временного военного генерал-губернатора Редько решено было обстрелять повстанцев из пулемётов. Операция увенчалась успехом: жертв не было, огнём лишь выхлестали стёкла в окнах и заняли ещё два цеха – колёсный и малярный. Снова появилась депутация от губернатора с ультиматумом: все складывают оружие, Козьмин и солдаты арестовываются, гражданских отпускают.

Эти условия обсуждались ещё дольше. Арест Козьмина и солдат мог означать одно: с ними поступят в соответствии с законами, применяемыми в местах, объявленных на военном положении. Но у осаждённых уже не было не только воды и еды – у них вышли все патроны. Так что даже обороняться было нечем. Пришлось соглашаться.

Выяснив положение противника, Редько перестал церемониться. Утром 3 января он через депутацию снова передал, что «по изменившимся обстоятельствам» гражданские лица тоже будут задержаны. А прибывший адъютант начальника гарнизона разъяснил, что в целях безопасности и защиты от «возмущённых горожан» всех участников осады под конвоем казаков отправят в тюрьму, откуда постепенно станут выпускать по одному. Осаждённые поняли, что адъютант врёт им в глаза – но протестовать было поздно…

3 января в 2 часа дня из сборного цеха вышли 296 гражданских лиц и 183 нижних чина. Козьмина среди них не было. Его исчезновение смягчало вину остальных организаторов обороны, превращая их в простых исполнителей. Тем более, что в мае 1906 г. из тюрьмы бежали Рогов, Мельников, Воронцов и некоторые другие видные фигуры Красноярской республики * О побеге из красноярской тюрьмы см. «1905 год в воспоминаниях его участников», Ростов-Дон, 1925. . Это ещё более упростило вопрос об ответственности солдат и рабочих. Через 13 месяцев военный суд приговорит к каторжным работам 9 нижних чинов, в арестантские роты и дисциплинарные батальоны – 105 человек. Из гражданских 37 человек отправили в тюрьму на срок до года и 45 в исправительные дома – до 2 лет. Смертных приговоров не было.

Если Козьмин следил за процессом (а он наверняка следил), он понимал, что его побег во многом способствовал мягким приговорам друзей. Всё так, но рабочие руководители –  Мельников, Воронцов, Рогов – пошли в тюрьму, как все. И решились на побег лишь тогда,  когда до мелочей объяснили своим неопытным товарищам тактику защиты. Вряд ли они упрекали Козьмина, но он-то всё время помнил о своём бегстве. Мы ещё убедимся в этом.

Итак, «президент» бежал.

До сих пор он был окружён людьми и событиями настолько, что порой исчезал в них. Теперь же, попав из Красноярска в Петербург, Козьмин был предоставлен самому себе. Это случилось как раз во время разгона 1-й Государственной думы и должно было на него  подействовать удручающе. В Красноярске все его силы были направлены на создание такого же демократического института. А тут – царь на его глазах крушил своё детище.

Он эмигрирует в Париж, поступает в инженерную школу (до армии закончил киевский политехникум), по окончании которой пытается устроиться. Наступают годы лишений, неудач. Козьмин пытается осмыслить, что же произошло с ним в 1905 г. Из-под его пера выходит статья «Восстание в Красноярске», отрывки из которой я уже цитировал. Статья вызвала удивление даже среди его друзей. К прозвищу «президент» ему добавили кличку «граф» (за высокомерие) – и вдруг «президент», «граф» сводит восстание к… караульной службе перед выборами в городскую думу. Российская эмиграция была разочарована.

Но Козьмин снова всех удивил. Он ударился в мистику. И на этой почве подружился с поэтом-декадентом Минским * Минский – псевдоним поэта-символиста Н.М.Виленкина (1855-1937). В 1876 г. начал свою литературную деятельность в "Новом времени", публиковался в "Вестнике Европы". В поэме "Белые ночи" (1879) показал двойственность стоявшего на распутье поколения 70-х г. Написал первую декадентскую декларацию в русской литературе. С Розановым и Мережковским организовывал в 1901-1903 г.г. философские собрания. Придумал теорию о двух путях реализации добра – мистическом и естественном. В 1905 г. редактировал финансировавшуюся Горьким большевистскую легальную газету «Новая жизнь», за что арестовывался. После поражения революции 1905 г. эмигрировал. Умер в Париже. Далее цитируется его «Письмо их Парижа» («Сибирская мысль» 3.10.1912 г.) См. краткую литературную энциклопедию, т.4, см. также «Русские философы» С.В.Корнилова, 2001 г. . Хотя даже тому от философии Козьмина было не по себе. Основой рассуждений «президента» был тезис о том, что вера и страдание за веру – суть   одно и то же. Вера без подвига, без подвижничества казалась ему кокетством, игрой ума. В «Письме из Парижа» в 1912 г. Минский так написал, к чему привела эта «идея фикс»:

«Революционер Козьмин, следуя за Христом, направился на путь отречения, ведущий к святости…, и интеллигентные друзья Козьмина не могли не увидеть в его религиозном переживании симптомов помешательства: идеал аскезы несоизмерим с интеллигентным сознанием. Можно быть уверенным, что народ отнёсся бы к Козьмину иначе, чем они…».

Да, так оно и было: друзья действительно стали опасаться за его рассудок. Но он не сошёл с ума. Бегство из мастерских, исходя из его постулатов, представлялось ему изменой – и оставшимся в России товарищам, и его философии. А с этим надо было что-то делать…

И он обратился в китайскую миссию с предложением послать его братом милосердия для борьбы с чумой в Китай. По какой-то причине с Китаем ничего не вышло. Тогда Козьмин отправился на Афон – международный православный центр в Греции, основанный в незапамятные времена. Отправился, как мы сейчас сказали бы, для консультаций. И когда на Афоне старцы отрешили Козьмина от последних сомнений – он появился в Одессе…

О предстоящем процессе публиковались статьи в «Русском слове», «Сибирской жизни», «Сибирской мысли». Имя его мелькало тут и там. Неудивительно, что вокруг Козьмина образовался романтический ореол. Нимб, благодаря которому затушёвывался классовый характер восстания, благо экстравагантность Козьмина этому способствовала. Много говорилось о мистицизме, подчёркивались религиозные мотивы возвращения в Россию.

Журналисты своими публикациями давали массу материалов для его адвокатов. Не случайно по требованию одного из них, Волкенштейна, статья Минского «Письмо из Парижа» была приобщена к делу. Кстати, о защитниках: их было трое, в том числе и А.Ф.Керенский * А.Ф.Керенский (1881-1970), государственный деятель. Участник революции 1905 г., успешный адвокат на политических процессах. С 1917 г. эсер, председатель правительства и верховный главнокомандующий. После захвата власти большевиками пытался вместе с генералом Красновым предпринять поход на Петроград, потерпел поражение. Бежал за границу. Автор мемуаров «Россия на историческом повороте» М-1993, «Прелюдия к большевизму» М-2006, «Потерянная Россия» М-2007 и др. , уже снискавший популярность как «политический» адвокат. В самом процессе он не участвовал – некогда было. Керенский находился в зените славы: один из инициаторов протестного письма по делу Бейлиса * Дело Бейлиса – судебный процесс в Киеве (1911-1913) по обвинению приказчика кирпичного завода М.М.Бейлиса в ритуальном убийстве русского мальчика. Процесс вызвал возмущение общественности, петербургская коллегия адвокатов обнародовала протест, «подписантов» (в т. ч. Керенского) привлекли к суду. Бейлис был оправдан, после чего с семьёй тут же уехал из России. См. «Знаменитые евреи» М-1997. ,  глава комиссии по расследованию Ленского расстрела * Ленский расстрел бастующих рабочих золотых приисков компании «Лена голдфилдс», во время которого было убито 270 человек и ранено 259 – произошёл в апреле 1912 г. , а кроме того, кандидат в депутаты IV Государственной думы… По делу Козьмина он решал в Петербурге технические процессуальные вопросы, которые трудно было решить в Иркутске, где готовился суд над Козьминым.

На процессе защитником выступал Волкенштейн. Ему удалось убедить тяжеловатых на юридические тонкости военных в том, что преступление Козьмина, выразившееся в «явном восстании» можно считать законченным и доказанным до 28 декабря, т. е. до дня введения в городе военного положения. Стало быть, ответственности по законам военного времени он не подлежал. Сессия военного Иркутского суда по этому пункту приговорила Козьмина к бессрочным каторжным работам. По обвинению же «в насильственном посягательстве на существующий политический строй в России» он был оправдан.

Сестра и немногие друзья, допущенные на процесс, не скрывали радости. Сам Козьмин, похудевший, с ввалившимися глазами, тоже улыбался. Всё-таки это была не виселица! А, кроме того, он искупил свой побег. Он прошёл через всё, что испытали его товарищи, он честно защищался, ни за кого не прячась, и теперь чист – перед ними и перед собой.

Но это был ещё не финал. Адвокаты перестарались, отправив, кассационную жалобу. В Петербурге главный военный суд, рассмотрев её, изучил все 11 томов дела и обнаружил в приговоре погрешность: Козьмин руководил обороной мастерских в городе, уже бывшем на военном положении. А, значит, должен был понести наказание по законам военного времени. В Петербурге уловки адвокатов никого не обманули. 5 марта 1913 г. новый состав военного суда вынес окончательный вердикт: смертная казнь через повешение!

…Кузьмина спас манифест об амнистии в честь 300-летия Дома Романовых, вступивший в силу буквально за месяц до второго решения суда. Виселица была заменена 20-летней каторгой. Там он встретился с Алексеем Роговым, осуждённым в 1911 г. за руководство забастовкой на кирпичном заводе. Обоих освободила Февральская революция.

19 марта 1917 г. Рогов и Козьмин утренним поездом прибыли в Красноярск. Город был в снегу, мороз щипал уши, но днём солнце припекало совсем по-весеннему. По улицам ходили с красными бантами на груди толпы народа, распевавшие революционные песни. На Старобазарной площади беспрерывно шли митинги. Безоружные городовые снова таскали в пистолетных кобурах махорку. Всё было, как тогда, 12 лет назад. Только Рогову было уже тридцать, а Козьмину под сорок. Но Рогов с ходу впрягся в партийную работу. Козьмину же Красноярск каждой улицей своей, каждым переулком напоминал о его ошибках, равнодушии горожан и поражении восстания. И он уехал из города навсегда…

Последний парад

А в Петрограде его адвокат и товарищ по партии А.Ф.Керенский стремительно шёл в гору. Он не забыл своего подзащитного. Именно такая фигура была ему нужна: бывший организатор восстания, бывший смертник, бывший каторжник, а ныне – самый преданный его сторонник. И в этом Козьмин сейчас чем-то повторял судьбу В.А.Караулова…

Керенский назначил его помощником командующего Петроградским военным округом, думая со временем сделать командующим. Козьмин зарекомендовал себя после июльской демонстрации, когда готовил штурм дворца Кшесинской, где размещался Петроградский комитет большевиков. Он по опыту знал, чего надо ждать от большевиков, и какая смута начнётся, если они возьмут власть. И предъявил по телефону ультиматум Подвойскому * Н.И.Подвойский (1880-1948), большевик, участник революции 1905 г., в июле 1917 г. отвечал за охрану особняка Кшесинской, был одним из лидеров военно-революционного комитета. Как председатель ВРК руководил штурмом Зимнего дворца. Позднее в советском правительстве занимал ответственные посты. Автор мемуаров. . К Козьмину послали Сталина. Пережитое унижение будущий генсек запомнил надолго * См. Историю гражданской войны, т.1. М-1936. :

«6 июля Козьмин по телефону передал требование, чтобы через три часа дворец Кшесинской был очищен, в противном случае он грозил двинуть вооружённые силы. В качестве представителя ЦИК еду с Богдановым * Б.О.Богданов (1884-1960), с/д, меньшевик, член ВЦИК Совдепа, к захвату власти большевиками отнёсся отрицательно. В дополнение к 10 годам тюрем и ссылок при царском режиме более 30 лет провёл в лагерях и ссылках при советской власти. В1956 г. после XX съезда КПСС освобождён из заключения. к Козьмину. У него всё готово к бою: артиллерия, кавалерия, пехота. Мы уговариваем его не применять вооружённые силы. Козьмин недоволен, что штатские своим вмешательством всегда ему мешают, и нехотя соглашается подчиниться настоянию ЦИК».

Однако вскоре снова начались угрожающие звонки Подвойскому. В своих мемуарах тот рассказал, как, сыграв простака, протянул время, эвакуировав документы комитета и защитников, после чего юнкера Козьмина беспрепятственно захватили пустой дворец.

А между тем, большевики продолжали ткать военную основу будущего восстания. 16 октября пленум Петроградского Совета решил создать Военно-революционный комитет. Козьмин яростно бросился на борьбу с этой организацией. На другом фланге Керенский травил Центробалт. Оба понимали, что борьба с ними – это борьба за армию и флот. Понимали это и большевики.

19 октября, за неделю до восстания, в большевистской газете «Рабочий путь», в статье «Программа контрреволюционного дерзания» был упомянут Козьмин: «Петроградский Совет постановил образовать и уже образовал Военно-революционный комитет для руководства революционной обороной города. Этому комитету объявил войну помощник главнокомандующего города Козьмин, доблестный пособник корниловских затей, поспешивший заявить, что штабу «официально» ничего не известно об «образовании какого-то Военно-революционного комитета», и что штаб не допустит вторжения этой «новой революционной организации в компетенцию законно существующего штаба округа». Большие и малые Козьмины работают на новую корниловщину».

«Большие Козьмины» – это был намёк на Керенского. Они теперь всё время были вместе.

Наступило утро 25 октября. Керенский велел позвонить в штаб округа, узнать обстановку.  Начальник штаба Багратуни * Я.Г.Багратуни (1879-?), участник русско-японской и 1-й мировой войн, выпускник академии Генштаба (1907), один из организаторов защиты Петрограда от наступления Корнилова в августе 1917 г. В октябре 1917 г. – начальник штаба войск Петроградского ВО. См. В.Б.Станкевич «Воспоминания 1914-1919» М-1994. В.С. Войтинский «1917 год поражений и побед» М-1999. меланхолично сообщил по телефону: командующий округа Полковников * Г.П.Полковников (1833-1918), участник русско-японской и 1-й мировой войн. Выпускник академии Генштаба (1912). В июле 1917 г. сменил П.А.Половцева (1874-1930) на посту командующего Петроградским ВО. В октябре 1917 г. один из организаторов сопротивления юнкеров большевикам. После поражения бежал на Дон, где в марте 1918 г. казнён по приговору Ревтрибунала. См. воспоминания В.Б.Станкевича, В.С.Войтинского и А.Ф.Керенского «Гатчина» М-1922. пишет рапорт о том, что положение критическое, и в распоряжении Временного правительства нет никаких войск (это из двухсот тысяч солдат и офицеров Петроградского гарнизона). Взбешенный ответом Керенский выехал в штаб округа.

Пока члены Временного правительства, выполняя указание своего премьер-министра, проводили «перманентное заседание», а проще говоря, сидели и ждали, непонятно чего – Керенский, убедившись, что штаб округа дезорганизован, захватил двух адъютантов, Козьмина и бежал в Псков. Там он нашёл командующего 3-м конным корпусом Северного флота П.Н.Краснова * П.Н.Краснов (1869-1947), один из руководителей белого движения. В 1 мировую войну командовал казачьей дивизией. После октября 1917 г. с Керенским пытался выступить против большевиков, был арестован Дыбенко. Отпущен под честное слово, бежал на Дон, где организовал сопротивление большевикам. Принимал участие в операциях генерала Юденича под Петроградом. После Гражданской войны жил в Германии, написал 60 книг. В Отечественную войну сотрудничал с гитлеровцами, за что был судим и повешен. См. Краснов «На внутреннем фронте» Ленинград-1925, с которым 27 октября занял Гатчину и Царское село. Казакам Краснова противостояли красногвардейцы и матросы. Бои шли до 30 октября.

31 октября адъютант Керенского от имени Краснова и Козьмина телеграфировал о присылке в Гатчину для переговоров делегации Военно-революционного комитета. Казаки отказывались воевать, требуя отправить их на Дон. Поэтому Козьмин вынужден был согласиться на переговоры с организацией, которую неделю назад не желал знать.

Однако явившийся на переговоры П.Е.Дыбенко * П.Е.Дыбенко (1889-1938), с 1911 г. моряк, с 1917 г. председатель Центробалта, с 1918 г. нарком флота. В последующие годы занимал крупные посты в Красной армии. Был женат на А.М.Коллонтай (1872-1952). Застрелился, сопротивляясь аресту в Харькове. См. «Кто есть кто в России…» М-1994. П.Е.Дыбенко «Из недр царского флота» М-1958. (без охраны, с матросом Трухиным) заявил, что будет разговаривать только с казацким комитетом. Он поднял на смех предъявленный ему список членов казацкого комитета – «сплошное офицерьё!» – и потребовал встречи с рядовыми казаками. Красивый, рослый, бородатый, громогласный, с неизменным револьвером в руке, Дыбенко прошёл в казармы, цыкнув на офицеров, пытавшихся его разоружить – и открыл митинг. Это был удивительный митинг.

Дыбенко с 6 часов утра 1 ноября до 6 часов вечера 2 ноября убеждал казаков прекратить сопротивление и выдать Керенского – и убедил-таки. Тут же на митинге избрали новый казацкий комитет. Всё это Дыбенко проделал спокойно, разгуливая среди казаков, как у себя в Центробалте. А после митинга отыскал буфет, сел за стол, подозвав трясущегося лакея («со вчерашнего утра не жрал, тащи, отец, что там у тебя есть»)  − и заснул на стуле. Даже Краснов, ненавидевший революцию, написавший в эмиграции кучу фантастических романов о её разгроме – даже он, попав под воздействие обаятельной личности Дыбенко, отзывался о нём в своих мемуарах с симпатией.

Козьмин то и дело подходил к двери, за которой рокотал голос Дыбенко. Почему-то Керенский боялся председателя Центробалта пуще всего, называл его личным врагом. Когда стало ясно, что казаки согласны на выдачу Керенского, Козьмин осторожно отойдя от двери, бросился в комнату к бывшему главковерху. Вот тогда-то и случился конфуз с попутчиком Дыбенко, матросом Трухиным – конфуз, о котором Керенский, Дыбенко и Краснов в мемуарах умолчали по разным причинам. Когда казаки пошли за Керенским, они его не обнаружили, зато в одной из комнат дворца нашли Трухина – раздетого до белья и связанного. Стало ясно, что Керенский сбежал, переодевшись в его форму * См. мемуары профессора Принстонского университета, в прошлом казачьего офицера для поручений при П.Н. Краснове Г.П.Чеботарёва (р.1889) «Правда о России» М-2007. .

Проводив взглядом переодетого матросом Керенского и убедившись, что он благополучно миновал солдат, Козьмин отошёл от окна и опустился на стул, машинально вороша ногой газеты, валявшиеся в беспорядке на полу. Последние дни они с Керенским и Красновым по этим газетам определяли дислокацию верных войск. Одна газета привлекла его внимание. Он поднял её и прочёл на первой полосе телеграмму губернского комиссара Временного правительства Крутовского * Вл. М. Крутовский  (1856-1937),  врач, общественный деятель, был неблагонадёжным при всех властях: в СПб сотрудничал с эсерами, в Красноярске – с эсдеками. Будучи врачом, помог В. И. Ленину отбывать ссылку в Шушенском, а не в Туруханском крае, удостоверив его слабое здоровье. В 1917 г. - комиссар Временного правительства, 1918 – член Сибирского правительства. Репрессирован, умер в тюрьме. См. КР 21.2.3, КР 27.2.4, КР 17.9.4, КР 9.9.5, КР 30.9.5, КР 4.5.6, КР 30.11.6, КР  19.4.7 , КР 26.4.7, КР 3.5.7, КР 20.3.8, КР 24.4.8, КР 11.9.8, КР 2.10.8, КР 21.5.9, КР 10.9.9, КР 17.9.9. из Красноярска: «Большевики заняли солдатами банки, казначейство и правительственные учреждения. Гарнизон в руках прапорщика Лазо * С.Г.Лазо (1896-1920), из дворян, прапорщик, эсер, вступивший в Красноярске в РСДРП. Участник установления советской власти в Иркутске, Красноярске и на Дальнем Востоке. Зверски замучен белогвардейцами. Обращение к населению парализовано занятием большевиками типографий…».

– Надо же, опять прапорщик, – грустно усмехнулся Козьмин.

Снова в Красноярске какой-то прапорщик, юный и наивный, баламутит народ. Только он, Козьмин, теперь никому не нужен – ни Керенскому, ни Краснову, ни большевикам…

Козьмин не знал, что в это время в Томске член Средне-Сибирского бюро ЦК РСДРП (б) Алексей Рогов метался с митинга на митинг, призывая рабочих к захвату власти в городе. А в Иркутске Борис Шумяцкий, назначенный Ревкомом комиссаром по военным делам, распределял обнаруженное в арсенале оружие между отрядами Красной гвардии. Это были те самые парни из железнодорожных мастерских, которых он в 1905 г. безуспешно пытался удержать от авантюрных акций и которые сейчас снова рвались в драку. Они уже повзрослели, стали матёрыми большевиками и конечно ни в чьих советах не нуждались.

За большой дворцовой дверью раздались голоса, и Козьмин схватился за кобуру – бежать было некуда. Но вошли не большевики и не казаки. Дверь открыл В.П. Зубов * В.П. Зубов (1884-1969), потомок фаворита Екатерины II, Платона Зубова, доктор философии, историк, организатор музейного дела в России после Февральской и Октябрьской революций. В 1925 г. не вернулся из заграничной командировки. См. его мемуары «Страдные годы России» («Гатчина») М-2004. ., некогда назначенный Временным правительством комиссаром по переводу художественных ценностей Гатчинского дворца в Эрмитаж. За ним показался управляющий делами Б.И Книрша * Б.И Книрша, присяжный поверенный, в 1917 г. был адъютантом управления автомобильной частью Петроградского военного округа. Сопровождал Керенского в Гатчину, где был им назначен управляющим делами правительства. , следом один из двух адъютантов Керенского девятнадцатилетний Н.В.Виннер (второй, Кованько * Виннер (в некоторых мемуарах «Миллер») и Кованько – адъютанты Керенского. , накануне сбежал с французской миссией) и ещё несколько человек. Зубов хорошо знал расположение дворца, а одно из окон этой комнаты как раз выходило в парк. Зубов открыл окно и в два прыжка очутился в гуще деревьев. Он махнул им рукой, но его примеру последовал лишь Козьмин – остальные испуганно смотрели вслед. Через несколько минут их арестует Дыбенко и вместе с Красновым увезёт в Смольный. Зубов же выведет Козьмина на улицу, ведущую к вокзалу, где они расстанутся навсегда.

Позже Зубов честно попытается ужиться с советской властью, даже будет назначен А.В. Луначарским директором музея-дворца в Гатчине – но в 1925 г. сбежит за границу. А имя Козьмина и вовсе исчезнет из исторических хроник тех времён. Мелькнут лишь неясные слухи, будто он отошёл от политической деятельности и умер в 1920 г. – якобы от тифа…

Эпилог: алгоритм судеб – малоизвестные факты, домыслы, апокрифы…

На станции Манчжурия арестован и, кажется, до сих пор сидит с женой в арестантском вагоне бывший помощник командующего Петроградским округом Кузьмин. Ему предъявлено обвинение в участии во взрыве какого-то моста. «Народная Сибирь», 3 октября 1918 года. Новониколаевск, редактор А. В. Сазонов.

«После убийства Кирова из Ленинграда выслали всех бывших дворян, и в том числе известного режиссёра Большого драматического театра – Тверского * Тверской – псевдоним К.К.Кузьмина-Караваева (1890-1944), заслуженного артиста республики, режиссёра. Режиссёрскую деятельность начал в 1918 г. в Петрограде, работал с Мейерхольдом. В 1929-1935 г.г. главный режиссёр БДТ. В 1934 г. выслан из Ленинграда, работал в Саратове. Репрессирован. См. Театральную энциклопедию, т.5 М-1967 г. . Его настоящая фамилия Кузьмин-Караваев, и ходили слухи (вероятно инспирированные), что он был адъютантом Керенского…

– Я только что с вокзала, провожали Тверского, – с горечью сказал Полицеймако. – Загнали куда-то к чёрту на рога. За что? Даже если сто лет назад он и был адъютантом Керенского, помилуйте, кто же мог подумать, что за это придётся отвечать…» В.А.Каверин «Эпилог» М-2006. с. 209-210.

…Она (А.К.Тарасова * А.К. Тарасова (1898-1973), актриса МХАТа, народная артистка СССР, лауреат Государственных (Сталинских) премий 1941, 1946 (дважды), 1947, 1949 г.г. В жизни имела 3-х мужей: А.П. Кузьмина, И.М. Москвина (актёр), А.С. Пронина (генерал). ) завещала положить её рядом с матерью на Немецком (кладбище – В.К). Так и поступили. Вскоре после её смерти умер её первый муж, бывший белый офицер Кузмин * А.П.Кузьмин (1891-1974), первый муж А.К. Тарасовой, белый офицер, после 1918 г.  эмигрировал, в Америке встретился с гастролировавшей там Тарасовой, вернулся с ней в Россию, работал в МХАТе (1924-1930). От него у Тарасовой был сын, А.А.Кузьмин-Тарасов (р.1920). См. «А.К.Тарасова: документы и воспоминания», М-1978, с. 269. , они вместе вернулись из США, какое-то время он работал в массовке театра, и всю жизнь Алла Константиновна заботилась о нём. Он был отцом её единственного сына… Виталий Вульф «Серебряный шар» («Удивительные загадки», с. 88) М-2007

…Трудный период после приезда из-за границы, казалось, проходил. Жила она по прежнему с сыном и мужем А. Кузминым в маленькой квартире, во дворе театра по соседству с Качаловыми… Виталий Вульф «Серебряный шар» («Тарасова» с. 164) М-2007

«В 1905 г. в Красноярске недолго, но славно держалась республика. Во главе её стоял молодой армейский офицер капитан Полынов. Когда республика пала, Полынов бежал. Был объявлен всероссийский розыск его как уголовного преступника. Его ждал расстрел. Полынов бежал во Владивосток и укрылся в семье своих друзей, намереваясь поутру сесть на пароход и уехать за границу. На беду, в этот дом пришёл в гости полковник жандармерии, который был обязан задержать Полынова, приметы его были сообщены по всей России. Жандармский полковник не мог не узнать в госте государственного преступника. Визит полковника был настолько неожиданным, что бежать Полынову было уже поздно. Опасность грозила и гостю, и хозяевам. Несколько секунд колебаний –  Полынов встал навстречу полковнику и, лихо щёлкнув каблуками, представился: «Капитан Полынов». Вызывающая смелость поступка была столь велика, что жандармский полковник после недолгой паузы принял протянутую руку, улыбнулся и сказал, очевидно, привычную фразу: «Ну-с, так не сгонять ли нам пульку?». И они до поздней ночи сражались в карты, отдаваясь бескорыстному азарту игры.

Даже у жандармов была своя профессиональная и человеческая честь. Наутро Полынов беспрепятственно отплыл в Японию, где и прожил 15 лет. Вернувшись в Советскую Россию, он не скоро обрёл место в жизни, но, в конце концов, стал преподавать японский язык в Институте Востоковедения. Во второй половине 30-х годов его взяли. Очевидно, в этом тоже была честь, ибо Полынова на всякий случай расстреляли. И действительно, Красноярская республика была неопределённой ориентации, да к  тому же человек долго жил в Японии – мало ли что он мог думать? Ю.Борев «Сталиниада» Рига-1990, с. 124.

Валерий Кузнецов, Красноярск