На главную / Биографии и мемуары / Ю. Л. Цельникер. «Я не мог поступить иначе»

Ю. Л. Цельникер. «Я не мог поступить иначе»

| Печать |


СОДЕРЖАНИЕ

  1. Ю. Л. Цельникер. «Я не мог поступить иначе» (текущая позиция)
  2. Страница 2
  3. Страница 3
  4. Страница 4

О судьбе профессора Д.А. Сабинина

30 ноября 1989 г. исполнилось 100 лет со дня рождения крупного ученого, физиолога растений, Дмитрия Анатольевича Сабинина.

Жизнь его внезапно трагически оборвалась на 62 году: 22 апреля 1951 года он покончил с собой. Сам этот факт, а также причины, приведшие этого жизнерадостного, полного сил и здоровья человека к самоубийству, долгое время замалчивались. В книге воспоминаний о нем, вышедшей в 1979 году, о последнем этапе жизни Д.А. Сабинина было сказано лишь намеками. Но это издание книги не было пущено в продажу, её экземпляры сохранились лишь в нескольких центральных библиотеках. В 1981 году было выпущено второе, сокращенное издание, где цензура уничтожила не только намеки на трагедию Д. А. Сабинина, но и многие места воспоминаний, где о нем говорилось как о Человеке…

Долгое время о положении, создавшемся в биологии в 30-40-х годах, особенно о печально знаменитой августовской сессии ВАСХНИЛ, нельзя было писать: принималось, что этой сессии 1948 года как бы не было вовсе, и многие молодые биологи (не говоря уже о неспециалистах) о ней почти ничего не знали. Теперь, когда об этой истории пишут в научно-популярных журналах («Знание-сила», №10 и 11, 1987, «Огонек» №1 и 2, 1988) и даже в романах (В. Дудинцев, «Белые одежды») в печати то и дело мелькает имя Д.А. Сабинина, как одного из пострадавших в результате монополии Лысенко в биологии.

Об истории двух последних десятилетий жизни Д. А. Сабинина и его взаимоотношениях с Т. Д. Лысенко мне хотелось бы рассказать более подробно.

* * *

Д. А. Сабинин был заведующим кафедрой физиологии растений биологического факультета Московского Государственного Университета, начиная с 1932 года. Это был эмоциональный человек, с живым интересом ко всему окружающему, хорошо образованный, с громадной эрудицией. Он знал и любил искусство, особенно музыку, хорошо знал классическую литературу.

Д. А. Сабинин был не просто биологом, а, подобно другим крупным ученым того поколения – Д. Н. Прянишникову, Н. И. Вавилову – естествоиспытателем широкого профиля. Он великолепно знал виды диких растений, разбирался в физике и химии, знал астрономию. Его лекции были одними из наиболее ярких из читавшихся в то время на биологическом факультете. Д. А. систематически следил за текущей специальной литературой, был очень чуток ко всему новому и мгновенно оценивал значение той или иной работы для будущего развития науки. Обо всех новых достижениях науки он тут же, по горячим следам, сообщал на лекциях. Поэтому на лекции приходили не только студенты, но и научные работники разных учреждений. Однако большая насыщенность материалом и необычная манера изложения делали его лекции трудными для студентов: на его лекциях надо было не просто записывать догматически излагаемый материал, а все время следить за ходом мысли лектора.

В исследовательской работе Д. А. Сабинина было редкое сочетание широты и глубины, что давало ему возможность делать общебиологические обобщения принципиального характера. Его взгляды намного опережали уровень современной ему науки.

Д. А. всегда очень ярко и остроумно выступал. Его доклады и выступления в прениях вызывали большой интерес и вносили оживление в аудиторию. Когда Д. А. Сабинин анализировал доклады своих коллег или давал отзывы о работах различных лиц или учреждений, он прежде всего искал в работах выяснение биологического механизма изучаемого явления и сурово критиковал исследование, если оно было чисто эмпирическим и сводилось лишь к констатации фактов, без попытки анализа. Вместе с тем Д. А. всегда радовался новым достижениям других и буквально влюблялся в их творца.

Д. А. не терпел догматизма и начетничества и всегда говорил, что ссылка на авторитеты ничего не доказывает, как бы высоко этот авторитет ни стоял. Доказательством истины является только вдумчивый анализ фактов.

Д. А. был очень прост и естественен в обращении, внимателен к людям, сам был остроумен и ценил остроумие в других. Его всегда возмущала трафаретность в мышлении и поведении людей. Эти черты он обычно высмеивал, хотя в те времена некоторые его «шалости» были для него далеко не безопасными. Так, по его рассказам, когда ему пришлось где-то в середине 30-х годов заполнять анкету о социальном происхождении, Д. А. написал, что он из дворян, хотя на самом деле это было не так. Мотивом этого поступка было то, что большинство его коллег писали, что они из рабочих или беднейших крестьян, что часто не соответствовало истине.

К началу 30-х годов Д. А. Сабинин был широко известен биологам как крупный специалист в области минерального питания растений. Наряду с глубокой разработкой теоретических вопросов, таких как механизм поступления питательных веществ в корни, Д. А. интересовали и практические вопросы, связанные с применением удобрений. Он живо интересовался и хорошо знал сельскохозяйственную практику. Вообще говоря, в то время физиология растений была гораздо ближе к сельскохозяйственной практике, чем сейчас.

Одной из животрепещущих проблем того времени было увеличение производства зерна. Дело в том, что при коренной перестройке сельского хозяйства, создании колхозов, посевные площади и урожайность на первых порах резко сократились. Многие области, раньше служившие житницей страны, не только не давали товарного зерна, но и сами голодали. Причины этого были прежде всего социально-экономические. Однако правительство искало выхода из создавшегося положения в мерах агрономических, и поэтому любые предложения ученых, сулившие быстрое увеличение урожайности, приветствовались и поддерживались.

На этом фоне среди биологов взошла новая «звезда» – Т. Д. Лысенко. Т. Д. Лысенко окончил Киевский сельскохозяйственный институт и в 1925 г. начал работать в Гандже Азербайджанской ССР, где изучал влияние сроков посева разных культур на длительность вегетационного периода. В условиях Азербайджана эта тема была практически актуальной в связи с тем, что в этом климате посев сельскохозяйственных растений возможен в течение всего года, и нужно было найти рациональные сроки высева для разных культур. Неожиданно оказалось, что у растений, высеянных в разные сроки, очередность созревания между сортами и культурами нарушается: один и тот же сорт может проявлять себя то как раннеспелый, то как позднеспелый. Объяснить это явление удалось с помощью особой математической обработки данных, которую Т. Д. Лысенко произвел по совету известного в то время ученого-агронома и специалиста по сельскохозяйственной статистике Н. Ф. Деревицкого. Выяснилось, что на скорость развития специфическим образом влиял температурный режим во время прорастания растений. Для разных культур и сортов существовали оптимальные температуры, при которых развитие шло с максимальной скоростью, а длительность вегетационного периода была минимальной. Для некоторых культур, в частности для озимых злаков, переход к репродуктивному развитию ускорялся под действием низких положительных температур (то есть, при подзимних или ранних сроках высева). Если же температура при прорастании была высокой, то образование репродуктивных органов наступало позже и сорт проявлял себя как позднеспелый. В сущности эта работа Т. Д. Лысенко и способы обработки результатов были продолжением исследований, начатых в этом направлении Г. С. Зайцевым – специалистом по хлопку. Н. Ф. Деревицкий, близко знакомый с Г. С. Зайцевым, хорошо знал и его работы.

Статья Т. Д. Лысенко «Влияние термического фактора на продолжительность фаз развития растений» вышла из печати в 1928 году. Она была высоко оценена Д. А. Сабининым. В том же 1928 году началась коллективизация, сопровождавшаяся конфискацией зерна у единоличников. В это время у отца Трофима Денисовича Лысенко – Дениса Никаноровича, украинского крестьянина, «случайно» перезимовало под снегом несколько мешков озимой пшеницы. По совету сына Д. Н. Лысенко высеял их весной. Они выколосились в те же сроки, что и яровая пшеница, хотя обычно при весеннем посеве озимая пшеница не выколашивается. Иначе говоря, произошло ускорение развития после воздействия на наклюнувшиеся семена низких температур. Именно это явление наблюдал ранее Т. Д. Лысенко в своих опытах в Гандже. Т. Д. Лысенко назвал это явление яровизацией и начал широко пропагандировать предпосевную яровизацию семян, как средство повышения урожайности [В ХVIII–ХIХ веках ускорение развития озимых злаков после выдерживания наклюнувшихся семян при низкой положительной температуре было описано в агрономических журналах, но практического применения этот прием не получил. В 20е годы ХХ столетия это явление было подробно изучено немецкими и английскими учеными.]. В течение ближайших 2-3 лет яровизация семян проводилась уже во многих колхозах разных областей СССР. С этого момента началось «триумфальное шествие» Лысенко как «народного академика» (он стал академиком АН УССР в 1936 году в возрасте 36 лет) и перерождение и деградация его как ученого. Т. Д. Лысенко много печатался в газетах, выступал на совещаниях колхозников и получил горячее одобрение И. В. Сталина на первом съезде колхозников-ударников.

Вскоре Т. Д. Лысенко начал печатать в научных журналах статьи с рядом положений, которые он назвал вначале «рабочей гипотезой», а затем «теорией стадийного развития растений». Её сущность заключалась в следующем: высшие растения, для того, чтобы дать семена, в течение своей жизни должны пройти несколько стадий. Во время каждой стадии на точку роста стебля должны воздействовать определенные специфические условия, в результате чего в ней происходят необходимые качественные изменения, подготавливающие переход к следующей стадии. Только после прохождения всех необходимых стадий развития растение становится способным к плодоношению. Т. Д. Лысенко выделил две последовательные стадии развития: стадию яровизации (температурную) и стадию световую, во время прохождения которой растениям требуются определенные соотношения продолжительности дня и ночи.

Д. А. Сабинин на этом этапе относился с большим интересом к работам Т. Д. Лысенко. В его бумагах сохранились конспекты докладов Т. Д. Лысенко, сделанных в 1933-34 годах. В 1934 году Д. А. ездил в Одессу, где Лысенко был директором Института генетики и селекции. Однако, внимательно изучив опубликованные статьи Лысенко и его выступления, ознакомившись на месте с его опытами, Д. А. пришел к заключению, что «теория стадийности» не представляет собой чего-то принципиально нового, а является частным проявлением ранее существовавшей общебиологической теории детерминации. Согласно этой теории на каждом этапе развития под воздействием определенных условий среды организм приобретает способность развиваться в строго определенном направлении, причем в течение жизненного цикла организма таких этапов может быть несколько.

Сохранилась рукопись Д. А. под названием: «Существует ли теория стадийного развития растений?», написанная им, по всей вероятности, в 1936-37 годах. В ней на 24 страницах машинописного текста Д. А. аргументированно критикует все основные положения Лысенко и делает заключение, что «теория стадийности» может претендовать лишь на то, чтобы считаться рабочей гипотезой, прежде всего потому, что Лысенко не дал четкого определения понятий, которыми он в ней оперирует – таких, как «рост», «развитие» «стадия» и т. п. Во вторых, отдельные положения «теории» не проверены экспериментально. Наконец, она не объясняет ряда фактов, описанных в литературе. Впоследствии, в монографии, написанной в 1946-47 году (глава о развитии растений из этой монографии в качестве отдельной книги увидела свет лишь в 1963 году), Д. А подробно и критически разобрал сущность этой теории.

 


Страница 1 из 4 Все страницы

< Предыдущая Следующая >
 

Комментарии 

# Яна   02.12.2013 22:40
Спасибо большое, Юдифь Львовна!
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
# Юрык.   24.10.2016 03:08
Спасибо. ЧЕЛОВЕКОМ был настоящим!
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать
# Павел   24.05.2020 01:48
Очень интересно читать. Спасибо большое!
Ответить | Ответить с цитатой | Цитировать

Вы можете прокомментировать эту статью.


наверх^