Лидия Андреевна Петрова (Тихомирова) «Из истории семьи Быковых. Мамины корни» |
| Печать | |
СОДЕРЖАНИЕ
Дедушка и его хозяйство«Далеко в стране Иркутской, Между двух огромных скал, Обнесён стеной высокой Александровский централ.» Эта старинная песня имеет самое прямое отношение к нашему роду по линии мамы. Александровский централ – это каторжная тюрьма, созданная в 1873 году на основе винокуренного завода, который тоже был каторжной тюрьмой ещё с 18 века. Она находилась в селе Александровском Иркутской губернии, примерно в 70 км на северо-запад от Иркутска. Однажды из тюрьмы сбежала большая группа заключённых. Они скрывались в лесу и держали в страхе всё окрестное население. Один из крестьян случайно наткнулся на их убежище и сообщил об этом тюремному начальству. Уголовники были пойманы, но не все. Оставшиеся как-то узнали имя обнаружившего их крестьянина и вырезали всю его семью. В живых остался только один мальчишка – он спрятался в подвале под бочкой. Его звали Василий. Сироту приютили и вырастили соседи. Он и стал основоположником нашего рода по линии мамы. Известно, что он был искусный кузнец, имел две дочери и три сына. Один из его сыновей – мамин отец и мой дедушка Иннокентий Васильевич Быков (1857–1924). Дедушку я никогда не видела. Он умер в 1924 году, как раз в год моего рождения. Ему было 67 лет. Всё, что я о нём могу рассказать, мне известно только из рассказов мамы и других моих родственников, знавших его лично. Не осталось ни одной его фотографии, только могила, рядом с которой сфотографированы мы с братом Веной.
У могилы дедушки Иннокентия Васильевича Быкова, 1 октября 1930 В молодости он был призван в армию и отслужил там положенный срок. Когда вернулся, решил стать крестьянином. Женился на крестьянской девушке Харитине и стал жить своим домом. Жену он очень любил и относился к ней с большим уважением. Семья была большая – три сына и пять дочерей: Аграфена, Иван, Мария, Василий, Артемий, Ксения, Евдокия и Наталия. Василий погиб во время войны 1914 года. Аграфена после замужества жила где-то далеко, и я её никогда не видела. Остальных знала и часто с ними встречалась, а осенью 1932 года, когда я пошла в 1-й класс, некоторое время жила в их доме, поскольку ходить в школу с нашего хутора было довольно далеко. По словам очевидцев, дедушка был образцовым хозяином – на таких держится благополучие и достаток семьи. Всё, что он делал – делал на века. Но это означало, что дедушка сам работал не покладая рук, и вся семья тоже должна была трудиться в поте лица. Дом в деревне дедушка когда-то купил у богатого купца. Это высокий пятистенный дом, сложенный из отменных брёвен, с резными наличниками и аккуратными белыми ставнями. Около дома – различные надворные постройки. И дом, и всё вокруг него сделано добротно и аккуратно, всё находится на своём месте. Такой порядок был заведён дедушкой, таким он оставался и после его смерти. По тому же образцу дедушка выстроил и дом на заимке. Заимка была неотъемлемой частью крестьянского хозяйства. Вокруг села пахотных земель и пастбищ было недостаточно, поэтому приходилось выбирать и занимать подходящие участки вдали от села. Выбирали место рядом с водой, расчищали подходящий участок и занимали его по праву первого владения. В Сибири никому не принадлежащих земель было много, и никто не препятствовал крестьянам занимать их. От «занимать» произошло и само слово «заимка». Бóльшую часть года – от начала посевной и до окончания уборки урожая – все трудоспособные члены семьи жили и работали на заимке, поэтому дом и усадьба были сделаны удобными для жизни и ведения хозяйства. Вот панорамный снимок нашей заимки. Хорошо видна вся усадьба с домом и надворными постройками.
Заимка Видно, что усадьба находится на пригорке. Вдоль косогора тянутся поля, а за ними лес. Поля эти возникли не сами по себе, они были отвоёваны дедом у тайги. Вокруг дóма – надворные постройки. Справа к дому пристроена огромная кладовка. Ещё правее – сарай с деревянным настилом, где все спали в тёплое время года. К нему примыкает огород, где выращивали всю необходимую зелень и овощи. Их употребляли там же, на заимке. Сразу за огородом справа – погреб. Слева от него баня, а ещё левее от неё – колодец. С другой стороны дóма – скотный двор, где расположены стайки для скотины и птицы. Перед ним ещё один колодец с журавлём. Вдали сплошной стеной устроены навесы, разделённые на отсеки. Везде образцовый порядок. Этот порядок был заведён ещё дедушкой Иннокентием Васильевичем и поддерживался после его смерти. А вот и сам дом крупным планом.
Дом на заимке Он как две капли воды похож на дом в деревне и гордо возвышается над остальными строениями. Дом аккуратно огорожен жердями. Вся усадьба тоже огорожена, но уже не так аккуратно. Сидеть на изгородях любят не только мальчишки, но и взрослые.
На изгороди Здесь расположилась на жёрдочке моя мама (справа) со своей старшей сестрой Марией, рядом стоит их племянница Нина, дочь старшего брата Ивана. Внизу виден ручей.
В ручье В том же составе спустились вниз – побродить в ручье. К ним присоединились ещё двое: Женя (сестра Нины) и Фёкла Петровна, жена маминого брата Артемия. Хотя и кажется, что поля находятся рядом с домом, в действительности расстояния там весьма внушительные. Чтобы не тратить время и силы на переходы, обед брали с собой из дому и перекусывали прямо в поле.
Обед в поле В центре мамин брат Артемий Иннокентьевич с женой Фёклой Петровной; ребёнок – скорее всего, кто-то из их старших сыновей (Костя?); мужчину слева я не знаю; остальные известны по двум прежним снимкам: мамина сестра Мария Иннокентьевна и их племянницы Евгения и Нина. Видно, что последние три снимка сделаны в одно и то же время. На следующем фото видны уже уложенные снопы, а справа навес от солнца, под которым жницы прилегли отдохнуть после обеда.
В поле
|
