Открытие Адама Смита. Экономическая система, основанная на конкуренции и обычно именуемая «капитализмом», впервые заняла господствующее положение в Англии в XVIII веке. Её первым исследователем был шотландец Адам Смит, идеи которого положили начало новой науке под названием «политическая экономия». Как мы увидим, эти идеи оказали глубокое влияние на всё развитие человеческого мышления, вышедшее за пределы экономики. Поэтому мы начнем с краткого изложения мыслей самого Адама Смита, а затем попытаемся понять их смысл с позиций современной науки.

Время, когда жил Адам Смит, положило начало современному «обществу массового производства», пришедшему на смену феодальному обществу. При феодализме производство было сковано средневековой цеховой системой, в которой изготовление каждого товара было привилегией особой организации – цеха или гильдии, – кооптировавшей своих членов, контролировавшей источники сырья и качество изделий и назначавшей, обычно с участием государственной власти, «справедливые цены». Торговые предприятия также объединялись в «корпорации», имевшие утвержденные монархом уставы и привилегии и, в ряде важных отраслей, монопольное право ввозить и продавать определенные товары. Такая феодальная система производства и распределения была статична и не способствовала экономическому росту: производители и торговцы, огражденные раз навсегда установленными правилами, могли не опасаться за свои доходы и не имели стимула развивать свои предприятия. Как известно, государственная экономика в так называемых «социалистических» государствах привела в 20-м веке к аналогичным явлениям стагнации.

Английская революция, завершившаяся в 1688 году установлением конституционной монархии, привела к компромиссу, оставившему б`oльшую часть земельных владений в руках прежних господ, но освободившему промышленность и торговлю от феодальных ограничений. Это вызвало бурный рост рыночного хозяйства и конкуренцию, способствовавшую техническому прогрессу – так называемой «промышленной революции». Адам Смит, наблюдавший этот процесс, открыл закономерности впервые возникшего в то время «свободного рынка». Как он обнаружил, в основе рыночного хозяйства лежит игра спроса и предложения.

Если спрос на некоторый товар превосходит его предложение, то его рыночная цена возрастает, что стимулирует его повышенное производство. С некоторого момента предложение этого товара уже превосходит спрос, что вызывает падение цены и уменьшает заинтересованность в его производстве. Колебания этого рода были детально описаны в ряде случаев, например, в классическом исследовании немецких экономистов о циклах в производстве свинины. При неизменных внешних условиях цена товара после некоторого числа колебаний стабилизируется, и вместе с ней стабилизируется уровень его производства. Этим процессом Адам Смит объяснял ценообразование.

Экономисты школы Рикардо – в частности, Маркс – пытались дать ценам товаров «объективное» объяснение, определяя цену изделия как меру заложенного в нем человеческого труда. Согласно «трудовой теории стоимости», любой изготовленный предмет имеет сам по себе, независимо от рыночных условий, некоторую «стоимость», измеряемую числом рабочих часов, потребным на его изготовление в «нормальных» (для данного уровня производства) условиях. Как предполагали сторонники этой теории, цена товара, устанавливающаяся на рынке, равна его «стоимости». Таким образом, для экономистов этой школы товар характеризовался некоторым числом, неизменно связанным с его материальным строением – наподобие таких физических характеристик тела, как масса, энергия и энтропия.

Такой ход мысли был очень типичен для науки середины XIX века, и хотя нельзя доказать, что Маркс прямо руководствовался физическими аналогиями, его представление о «стоимости» очень напоминает представление об энергии, развитое несколько раньше Майером и Джоулем. Эта аналогия, по-видимому, не замеченная историками науки, иллюстрирует то, что немцы называют Zeitgeist (дух времени). Для уяснения её рассмотрим параллельно определение энергии, принятое в физике, и попытку определения «стоимости» товара:

В самом деле, исходное сырье уже имеет цену, по которой его покупают, и цены вовсе не определяются «с точностью до произвольного слагаемого». Что же касается стандартизации обработки изделий, то Маркс говорит лишь – весьма неопределенно – об «общественно необходимом» рабочем времени. Ясно, что «трудовая теория стоимости» всего лишь «наукообразна», то есть подражает научным теориям с недостаточными средствами. Верно, что цена товара зависит от затраченного на его изготовление труда; но она зависит ещё и от многих других условий, не поддающихся численной оценке, так что «стоимость» товара невычислима – в отличие от энергии, которую физики умеют вычислять.

Итак, попытки «вычислить» цены товаров по их заданным материальным характеристикам не удались, и экономисты вернулись к исходной позиции Адама Смита: они просто констатируют, что цены складываются на рынке в зависимости от спроса и предложения и регулируют производство описанным выше способом. Иначе говоря, экономисты признали, что экономика человеческого общества – сложная система: для предсказания цен надо было бы детально изучить возможности и вкусы всех потребителей и производителей, что явно невозможно. Когда «австрийская школа» экономистов отказалась от попыток определить «внутреннюю стоимость» товаров, это была одна из первых констатаций существования сложных систем, не поддающихся детальному исследованию. Впрочем, это предвидел уже Адам Смит.

Адам Смит отдавал себе отчет в том, что «свободный рынок» предполагает не только невмешательство государства в экономическую жизнь (точнее – не слишком сильное вмешательство, потому что всегда существовали таможенные сборы, различные пошлины и те или иные государственные монополии, например, контроль над денежной системой). Он понимал, что «свободный рынок» может действовать лишь при соблюдении определенных «правил игры», которые включают в себя принятые государством законы и ряд других правил, от которых зависит взаимное доверие покупателей и продавцов. Те и другие должны иметь достаточный доступ к информации о качестве товаров и о состоянии рынка; хотя Адам Смит не пытался точнее определить правила поведения на рынке, но, в общем, он предполагал достаточную «добропорядочность» его участников, в смысле общепринятой морали. Его последователь Ф. Хайек, убежденный сторонник «неограниченной» свободы рынка, называет поэтому необходимые для такого рынка правила поведения «моральными правилами». Мы будем пользоваться этим термином, но впоследствии попытаемся его уточнить. Во всяком случае, такой рынок, какой образовался в нынешней России, не является «свободным» – не только потому, что в значительной степени контролируется государством, но и потому, что в нем не соблюдаются «моральные правила».

Хотя эти «моральные правила» могут быть сформулированы достаточно определенно, без особых психологических тонкостей, так что отношения между участниками рынка составляют лишь относительно несложную часть того, что вообще называется «моралью», надо всё же заметить, что эти правила носят неэкономический характер по своему происхождению. Как мы ещё увидим, они передаются по традиции и исчезают вместе с разрушением этой традиции.

Страница 1 из 7 Все страницы