Романс об артисте

Восьмилетний Петька поднял голову, взглянул на будильник и подскочил на постели.

– Опаздываю, сегодня же суббота!

В субботу с утра народ устремляется на рынок, шастает по магазинам, а главное, толпится на остановках – и все при деньгах. Карманники в такие дни работают без перекуров и обедов. Петька не был карманником, но эта субботняя диспозиция его тоже устраивала. Он нырнул в штаны, схватил рубашку, сунул ноги в сандалии и метнулся к столу, где со вчерашней родительской гулянки стояли стаканы и недоеденная закуска. Петька, одной рукой заправляя рубашку, сгрёб другой два солёных огурца, несколько картофелин…

– Куда опять понесло? – раздался с кровати хриплый голос отца.

– Надо, –  коротко ответил Петька и, сунув еду в полиэтиленовый пакет, кинулся в коридор.

– Вчера из милиции приходили. Чего опять натворил? Давно ремня не пробовал?

В ответ хлопнула входная дверь. Петька знал: сегодня гулянка продолжится, отцу будет не до него, а вечером – тем более. На улице он огляделся, увидел вывернувший из-за угла автобус и ринулся на остановку. Он сошёл на конечной, некоторое время внимательно разглядывал людей, опытным взглядом выбрал группу скучающих в ожидании автобуса, смело ввинтился в середину  и, бросив перед собой кепку, громко объявил:

«Жёлтые тюльпаны»! Популярный хит эстрадной звезды Наташи Королёвой! – и без перерыва громко запел. – «Жёлтые тюльпаны, спутники разлуки, у-о, у-о!»

Стоявшая рядом старуха от неожиданности вздрогнула и выронила сумку.

– Чёрт горластый! Чего разбазлался? Как огрею щас, чтоб не фулюганил!

Не прерывая пения, Петька  увернулся от подзатыльника. Он знал: самое трудное – первый номер. Дальше будет легче. И точно, после «Тюльпанов», когда он исполнил свою любимую «Пацаны, пацаны, не держитесь за штаны» – народ уже стоял вокруг него плотным кольцом. Кто посмеивался, кто покачивал головой в такт песне, кто тянул шею, изумлённо глядя на кудрявого Петьку, пританцовывавшего в такт разудалым куплетам.

А он, не давая слушателям опомниться, выкладывал чистым и звонким голосом привычный репертуар. Тут были и «Девчонка-девчоночка», и «Старая мельница», и «Станция Таганская»… В кепку летели монеты, иногда бумажные десятки. Из толпы вышел красномордый парень и, помахав в воздухе двадцатью рублями, потребовал:

– А ну, подсвинок, врежь-ка «Сиреневый туман»!

Петька на «подсвинка» не обиделся. Во-первых, его и не так обзывали. Во-вторых, моральный ущерб с лихвой компенсировался. То есть, словами Петька этого выразить не мог, но интуитивно чувствовал сбалансированность ситуации. Он выдернул из пальцев красномордого купюры и выдал «Сиреневый туман». Расчувствовавшийся заказчик добавил ещё десятку.

Это была кульминация. Петька почувствовал, что надо сворачиваться: слишком много глаз видело его кепку с выручкой. Да и подустал он. Ссыпав деньги в пришитый под курткой мешочек, он надел кепку и картинно взмахнув рукой, возгласил:

– Благодарю за внимание. Антракт!

Народ со смехом стал расходиться. Слышались голоса:

– Дожили! Дети попрошайничают – как в войну.

– Что вы мелете, кто попрошайничает? Ребёнок зарабатывает – что тут плохого?

– Зарабатывает…Смотрите, сколько он сгрёб тут за тридцать минут! Это как называется?

– Предпринимательство – вот как. Хотите заработать так же – идите на остановку и пойте.

– Кто – я? Да у меня и голоса нет. И потом, что я вам – пацан?

– Тогда помалкивайте.

Петька к таким разговорам привык, они его не волновали. Он был озабочен другим – побыстрее незаметно уйти. Один раз его выследили какие-то парни и отобрали выручку. А кроме того предстояло сосчитать, сколько он сегодня заработал. С этим у Петьки были проблемы: он плохо считал. И то лишь бумажные деньги – а с мелочью вообще не любил возиться, сдавая её под честное слово продавщицам из киоска.

В этот раз, обменяв, как обычно, мелочь, он забрался между гаражами, перекусил тем, что захватил из дома. И только решил заняться бухгалтерией, как вдруг, словно из-под земли, нарисовались два мента. Как ни плакал Петька, как ни врал – ничего не помогало. Обыскав его и сосчитав деньги, один из них присвистнул:

– Ого! Где-то хорошо помышковал. А ну, поехали в отдел.

В отделе какая-то тётка в форме завела его в кабинет, долго уговаривала не плакать, напоила чаем. Убедившись, что тётка – человек приличный, Петька стал её убеждать:

– Понимаете, тётя, они все думают, что я вор. Типа, откуда такие деньги у пацана. А я их не ворую, а зарабатываю. Я – артист.

Женщина поперхнулась чаем и переспросила сдавленным голосом:

– Кто, кто?

– Артист, – грустно повторил Петька.

Он рассказал, как однажды случайно, под настроение, запел на улице, и ему за это дали пять рублей. Тогда он стал петь специально. Платили хорошо, и Петька обзавёлся даже плейером, купленным с рук. После этого работать стало легче: он заучивал с кассет новые песни и постоянно пополнял репертуар.

– А сейчас коплю на велосипед. У меня уже четыреста рублей спрятано.

– От кого прячешь-то?

– От кого… От отца с матерью, чтобы не отобрали.

Женщина задумалась. Петька почувствовал, что она колеблется, и взмолился, пустив для верности слезу в голосе:

– Тётенька, ну, отпустите меня, пожалуйста. Я правду говорю.

Она кивнула головой:

– Хорошо. Но только ты спой что-нибудь. Чтобы уж точно знать…

Петька встал перед ней и сглотнул слюну, понимая, что сейчас решается его судьба. Он покосился на широко раскрытые глаза женщины, что-то прикинул…

– «Колдовское озеро»! Музыка Добрынина!

И пошёл: «Колдовское озеро – это не в лесах, колдовское озеро у тебя в глазах…». Он пел, прищёлкивая пальцами (научился у знакомого цыганёнка), пританцовывал, подмигивал тётке, – прямо как Добрынин по телевизору, даже лучше. Он понял, что милиционерша «завелась»: помахивает кистью руки в такт песне, улыбается и подпевает ему:

– «Никуда не денешься – так к себе манит. Колдовское озеро – голубой магнит».

Закончив песню, Петька скромно поклонился и сел на стул. И тогда женщина, внимательно посмотрев на него, сделала непонятное: взяла со стола бумаги, порвала их и бросила в корзину. Достала Петькины деньги, пересчитала и вернула ему.

– Вот здесь девяносто три рубля – твой заработок. Вот от меня ещё…пять рублей.

В кабинет зашёл какой-то сержант.

– У тебя есть два рубля? – обратилась она к нему.

Получив деньги, передала их Петьке.

– Теперь у тебя ровно сто рублей. Не потеряй. Счастливо.

Петька так обрадовался, что вылетел, забыв попрощаться.

– Ты зачем этому шпанёнку мои два рубля отдала? – обиделся сержант.

Глядя в окно и улыбаясь своим мыслям, женщина ответила:

– Чтобы ему считать было легче. И не шпанёнок он вовсе.

– А кто же? – удивился сержант.

– Кто-кто…Артист!

 



Страница 9 из 11 Все страницы

< Предыдущая Следующая >