Лесосплав на реке Чиличке в сезон 1945 года

В течение зимы самым примитивным способом древесина заготавливалась, спускалась с гор к местам предполагаемого сплава. А весной, когда начинался паводок, бревна россыпью валили в реку, и они должны были плыть до низовьев этой же реки. А там, у искусственной запони, из россыпи должны сплачиватся плоты и уже по большой реке Или направляться к потребителю, Илийскому лаграйону.

Но вся беда в том, что самосплавом громадные, более полуметра в комеле деревья никак не хотели двигаться, потому что все ложе реки, за редким исключением, усеяно огромными завалами камней, сбрасываемыми с горной верхотуры вниз частыми здесь землетрясениями. Падение воды в реке очень крутое (до 40 метров на километр). По свободной воде деревья мчатся с большой скоростью. Но вот первому бревну камень преградил путь. Оно прижалось к нему. К этому бревну липнет следующее и так далее. Так образуются заторы, часто из нескольких сот бревен. Некоторые деревья направляются не по главному фарватеру реки, а проникают в боковые протоки и прячутся там, прикрываясь богатой растительностью: камышами, облепихой, боярышником.

Чтобы одна тысяча двести кубометров древесины (столько заготовили за зиму) двигалась вниз по реке, администрация лагеря направила по обоим берегам реки две независимые бригады.

Техника и организация сплава сезона 1945 года находилась на первобытном уровне. Единственной «техникой», которую использовал каждый заключенный, был стежок, древнейший рычаг. Каждый день (выходных не было) после завтрака конвой уводил к месту работы бригаду, вверх или вниз по реке в зависимости от того, куда лагерный штаб перешел на новое место. Потом бригадир – заключенный делил бригаду на звенья и каждому звену указывал «объект». В зависимости от характера «объекта» люди в одежде со стежками либо лезли в воду и толкали застрявшие бревна, либо, если это был затор, лезли на него и там теми же стежками отрывали от него лесоматериал. Бревна, разбираемых заторов, уже самосплавом уплывали вниз по реке до тех пор, пока не образовывали новый затор ниже. И все начиналось сызнова.

Каждая лево – и правобережные бригады располагались на пару недель на ранее подобранной охраной площадке, по возможности подальше от кустарников, лесных чащ в целях предупреждения побегов.

Никаких искусственных укрытий от непогоды для заключенных не было. Они располагались прямо на земле под открытым небом. Каждый получал по паре домотканых шерстяных одеял – одно подстелить под себя, а другим укрыться. Поодаль разбивалось несколько палаток для администрации и вохры. Невдалеке от них – санчасть и кухня.

При бригадах находился вольнонаемный прораб, инженер Иван Андрианович Яровой. Зачем министерство внутренних дел содержало на сплаве его, я так и не понял, так как ничего связанного с инженерией в этом сплаве не было, кроме знаменитых стежков.

Правда, единственный раз он в течение часа рассказывал нам о технике безопасности. Она была проста: если ты при разборе затора попал в воду, то, прежде всего, при помощи стежка соедини два плывущих бревна и потом оседлай их и плыви неизвестно куда.

-А потом что? – задавали вопрос заключенные и сразу же находили у критически мыслящих видавших уже на сплаве разное, ответ:

- А потом сам знаешь, пока тебе другое бревно не перебило хребет, иди заранее ко дну.

Дело в том, что на каждые десять километров сплава бригады теряли по одному человеку, за 180 км, пройденных с июля по ноябрь, погибло 18 человек.

Это обстоятельство не волновало лагерную администрацию: побегов не было, а смерти заключенных соответственно оформлялись.

Страница 2 из 15 Все страницы